Название: Настоящая ненависть
Размер: мини, 1090 слов
Персонажи: Джон Уотсон, Мэри Уотсон, Шерлок Холмс
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: G
Краткое содержание: В тот раз Шерлок ловко уверил друга, что Мэри стреляла, просто не видя иного выхода. Но теперь Холмса рядом не было, а Мэри в очередной раз оступилась.
Предупреждения: ООС, сомнительный обоснуй
От автора: Написано в рамках флэшмоба для Taala. Заранее прошу прощения у заказчика и всех читателей. Мэри неоправданно ужасна, Джону приходится страдать, Шерлока рядом нет. Попытка представить, что бы было если информацию об А.Г.Р.А. обнародовали зашла дальше, чем я планировала.
Кое-что о настоящей ненависти...
Настоящая ненависть не имеет ничего общего с желанием придушить собеседника. Или засунуть ему в глотку ужасный пестрый платок, краешки которого потемнели оттого, что их постоянно теребят. Или натянуть до предела пижонский шарф на дурной шее, потому, что кто-то в очередной раз ведет себя, как бесчувственный идиот.
Жажда проехаться с размаху кулаком по скуле, носу или губам (куда там ещё не бьют тех, кого берегут?) тоже имеет мало общего с настоящей ненавистью. Как и желание вытолкать друга за дверь и не видеть ближайшую неделю. Тем более, что на следующий день этот самый друг обязательно заявится с интригующим делом. Схватит за локоть и потянет за собой, не дав даже опомниться. И ультимативное «я с тобой вообще-то не разговариваю» будет встречено насмешливым «главное смотри и слушай».
Настоящая ненависть подкатывает к горлу и стучит в ушах. От неё цепенеешь и слепнешь. Прекращаешь дышать и холодеешь до немеющих пальцев. Сжимаешь губы в тончайшую линию, стискиваешь кулаки так, что на ладонях остаются темные лунки от ногтей. А потом резко, как зверь бросаешься на того, кто зародил в тебе это чувство. И топчешь его в пыль.
Ненавидя по-настоящему, ты не думаешь, сжимая руки на осточертевшем горле. Ты спокоен, колотя грудную клетку ножом. Истово, как неподатливый гвоздь, вбиваешь молоток в лоб. Или точным выстрелом снимешь того, кто угрожает жизни близкого человека (впрочем, последнее спорно). И когда приходит осознание того, что ты сделал… А впрочем, это уже другая история.
Джон был доктором и видел последствия настоящей ненависти. Прошел войну и видел, к чему она приводит. Помогал расследовать преступления и видел людей, которых ненависть сожрала с головой. Толкнула на воистину ужасные, до дрожи потрясающие воображение, поступки.
Джон никогда не позволял себе ненавидеть по-настоящему.
В тот раз Шерлок ловко уверил друга, что Мэри стреляла, просто не видя иного выхода. Сдобрил это теорией о притяжении идиотов к психам. Подобрал факты, мастерски играя словами. Это он умел. Тогда Шерлок усмирил ненависть Джона, обратил её в сомнение и растерянность. Сломал его, как ломают неправильно сросшуюся кость, чтобы поставить её на место. Чтобы она не мешала жить. Чтобы потом не пришлось собирать Уотсона целиком по косточкам, по деталям, воссоздавать и вдыхать жизнь. Шерлок не хотел повторять опыт доктора Франкенштейна, тем более что и у того не вышло ничего хорошего.
Но теперь Шерлока рядом не было. Он год как жил в Париже. Распутывал какое-то сложное дело, подробности которого отказался раскрыть. Выслуживался перед правительством с подачи Майкрофта. Теперь рядом была Мэри, и она оступилась. Пустила тикающий механизм, неизменно приведший бы к взрыву. Не сама, не нарочно. Вероятно, даже не заметив, поначалу, к чему могут привести её действия. Ведь да, она не врала, когда говорила, что Джон, узнав её прошлое, возненавидит её. Но тогда был найден стратегически удобный момент для этой фразы. Безопасный. Джон бы никогда не бросил беременную жену, а Шерлок не позволил бы Джону узнать то, что могло бы сломить того. Куда не упади — везде подстелена солома. Теперь со всех сторон были шипы. И тикающий механизм.
«О, какая биография! Я даже не знаю, с чего начать, — звучит с пленки знакомый вибрирующий голос. — Вот это тебе понравится, я уверен. Сибилла Моран. Снайпер, кодовое имя Полковник. Отличный работник, должен сказать. Откуда я знаю? Ну, помнишь бассейн, Джонни-бой?
Мэри в магазине, а запись крутят по всем каналам. На радио. Сообщения приходят на почту. Джон не может скрыться от этой информации.
— Так, посмотрим фриланс. Наемный убийца, больше ста жертв. Работала чисто, но и денег брала немало. Вот интересно, а куда она их тратила? Ты спроси, кстати. У вас вполне может обнаружиться несколько оффшорных счетов. Не придется работать в этой дрянной клинике.
Далее идет длинный послужной список с обещанием выложить имена жертв в сеть. Для любопытных. Джон уже не берется переключить канал. Он не пробует сбежать. Он просто сидит и слушает.
— Да, конечно, ты можешь мне не верить. У тебя есть причины. Вот только задумайся, если тот выстрел (да-да, тот самый выстрел) был хирургией, то почему врачи констатировали смерть? Просто представь на секунду, что он не выкарабкался бы. Насколько твоя благоверная любит тебя, если готова была позволить пережить его смерть ещё раз? Просто подумай… Ну-у, ты всё ещё готов её простить?
Мэри стоит в дверях, опустив глаза в пол. В одной руке пакет, в другой письма. Она стоит неподвижно, не смея ничего сказать. А голос продолжает вещать.
— Ну ничего, самое пикантное я оставил напоследок. Вот скажи мне, доктор, как влияет на плод раствор солей и глюкозы? Или ты правда думал, что выкидыш был случайностью? Могу выслать тебе отчет врача.
Джон оглядывается на Мэри и, видя её реакцию, понимает, что сказанное - правда. Проверять почту не имеет смысла.
— Ладно, каким бы ни было твое решение — удачи. Из Лондона твоей девочке всё равно не выбраться живой. Сомневаюсь, что она даже из дома теперь сможет выйти. Счет пошел на мину-у-уты.
Джон поднимается с дивана и идет к Мэри. Молча берет у неё пакеты и письма. Уносит их на кухню. Потом идет в спальню, достает из тумбочки пистолет и пачку патронов. Возвращается в гостиную.
Если бы Шерлок был рядом, он обязательно что-нибудь придумал бы. Уверил Уотсона в который раз в том, что всё услышанное — ложь. Нашел способ им всем выбраться живыми из этой передряги. Но Шерлок в Париже, а Мэри здесь. Джон вкладывает в её ладонь пистолет, пачку патронов и кольцо. И кивает на дверь. После того, как она уходит, Джон делает звонок.
Потому, что знает — к чему приводит ненависть.
Потому, что впервые позволяет себе ненавидеть по-настоящему.
Шерлок, вернувшийся через пару часов в Лондон (на частном самолете, так быстро, как смог) находит его в психиатрической клинике.
***
Шумиха, связанная с обнародованием информации об А.Г.Р.А., улеглась довольно быстро. Во всяком случае, быстрее, чем должна была бы. Того, кто прислал кассету, так и не удалось найти. Шерлок ломал себе голову, но в результате не пришел ни к чему конкретному. Мориарти был мертв, и отчет судмедэкспертизы это подтверждал. Список тех, кому Мэри насолила, был настолько огромен, что ничуточки не помогал разобраться. В конечном итоге Майкрофт недвусмысленно намекнул брату, что теперь это дело правительства, и Шерлоку не следует в него лезть.
Джон через полтора года был собран, склеен и жизнеспособен. Для этого даже не потребовалась вся королевская конница, вся королевская рать. Всего лишь пара врачей первые шесть месяцев (нервный срыв и тяжелая депрессия) и Шерлок, постоянно бывший рядом всё остальное время. В какой-то момент он даже рискнул намекнуть другу, что Мэри жива. Это была опасная тема, но так Джон хоть перестал бы мучиться от чувства вины.
— Жива? — отреагировал на новость Уотсон. — Ты про Ирэн Адлер? Да, я знаю. Она прислала нам открытку на Рождество.
Шерлок не рискнул развивать тему дальше. Джон улыбнулся ему благодарно, взял за руку, сплел пальцы и крепко сжал. И не отпускал очень долго.
О Мэри они не говорили больше никогда.
Размер: мини, 1090 слов
Персонажи: Джон Уотсон, Мэри Уотсон, Шерлок Холмс
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: G
Краткое содержание: В тот раз Шерлок ловко уверил друга, что Мэри стреляла, просто не видя иного выхода. Но теперь Холмса рядом не было, а Мэри в очередной раз оступилась.
Предупреждения: ООС, сомнительный обоснуй
От автора: Написано в рамках флэшмоба для Taala. Заранее прошу прощения у заказчика и всех читателей. Мэри неоправданно ужасна, Джону приходится страдать, Шерлока рядом нет. Попытка представить, что бы было если информацию об А.Г.Р.А. обнародовали зашла дальше, чем я планировала.
Кое-что о настоящей ненависти...
Настоящая ненависть не имеет ничего общего с желанием придушить собеседника. Или засунуть ему в глотку ужасный пестрый платок, краешки которого потемнели оттого, что их постоянно теребят. Или натянуть до предела пижонский шарф на дурной шее, потому, что кто-то в очередной раз ведет себя, как бесчувственный идиот.
Жажда проехаться с размаху кулаком по скуле, носу или губам (куда там ещё не бьют тех, кого берегут?) тоже имеет мало общего с настоящей ненавистью. Как и желание вытолкать друга за дверь и не видеть ближайшую неделю. Тем более, что на следующий день этот самый друг обязательно заявится с интригующим делом. Схватит за локоть и потянет за собой, не дав даже опомниться. И ультимативное «я с тобой вообще-то не разговариваю» будет встречено насмешливым «главное смотри и слушай».
Настоящая ненависть подкатывает к горлу и стучит в ушах. От неё цепенеешь и слепнешь. Прекращаешь дышать и холодеешь до немеющих пальцев. Сжимаешь губы в тончайшую линию, стискиваешь кулаки так, что на ладонях остаются темные лунки от ногтей. А потом резко, как зверь бросаешься на того, кто зародил в тебе это чувство. И топчешь его в пыль.
Ненавидя по-настоящему, ты не думаешь, сжимая руки на осточертевшем горле. Ты спокоен, колотя грудную клетку ножом. Истово, как неподатливый гвоздь, вбиваешь молоток в лоб. Или точным выстрелом снимешь того, кто угрожает жизни близкого человека (впрочем, последнее спорно). И когда приходит осознание того, что ты сделал… А впрочем, это уже другая история.
Джон был доктором и видел последствия настоящей ненависти. Прошел войну и видел, к чему она приводит. Помогал расследовать преступления и видел людей, которых ненависть сожрала с головой. Толкнула на воистину ужасные, до дрожи потрясающие воображение, поступки.
Джон никогда не позволял себе ненавидеть по-настоящему.
В тот раз Шерлок ловко уверил друга, что Мэри стреляла, просто не видя иного выхода. Сдобрил это теорией о притяжении идиотов к психам. Подобрал факты, мастерски играя словами. Это он умел. Тогда Шерлок усмирил ненависть Джона, обратил её в сомнение и растерянность. Сломал его, как ломают неправильно сросшуюся кость, чтобы поставить её на место. Чтобы она не мешала жить. Чтобы потом не пришлось собирать Уотсона целиком по косточкам, по деталям, воссоздавать и вдыхать жизнь. Шерлок не хотел повторять опыт доктора Франкенштейна, тем более что и у того не вышло ничего хорошего.
Но теперь Шерлока рядом не было. Он год как жил в Париже. Распутывал какое-то сложное дело, подробности которого отказался раскрыть. Выслуживался перед правительством с подачи Майкрофта. Теперь рядом была Мэри, и она оступилась. Пустила тикающий механизм, неизменно приведший бы к взрыву. Не сама, не нарочно. Вероятно, даже не заметив, поначалу, к чему могут привести её действия. Ведь да, она не врала, когда говорила, что Джон, узнав её прошлое, возненавидит её. Но тогда был найден стратегически удобный момент для этой фразы. Безопасный. Джон бы никогда не бросил беременную жену, а Шерлок не позволил бы Джону узнать то, что могло бы сломить того. Куда не упади — везде подстелена солома. Теперь со всех сторон были шипы. И тикающий механизм.
«О, какая биография! Я даже не знаю, с чего начать, — звучит с пленки знакомый вибрирующий голос. — Вот это тебе понравится, я уверен. Сибилла Моран. Снайпер, кодовое имя Полковник. Отличный работник, должен сказать. Откуда я знаю? Ну, помнишь бассейн, Джонни-бой?
Мэри в магазине, а запись крутят по всем каналам. На радио. Сообщения приходят на почту. Джон не может скрыться от этой информации.
— Так, посмотрим фриланс. Наемный убийца, больше ста жертв. Работала чисто, но и денег брала немало. Вот интересно, а куда она их тратила? Ты спроси, кстати. У вас вполне может обнаружиться несколько оффшорных счетов. Не придется работать в этой дрянной клинике.
Далее идет длинный послужной список с обещанием выложить имена жертв в сеть. Для любопытных. Джон уже не берется переключить канал. Он не пробует сбежать. Он просто сидит и слушает.
— Да, конечно, ты можешь мне не верить. У тебя есть причины. Вот только задумайся, если тот выстрел (да-да, тот самый выстрел) был хирургией, то почему врачи констатировали смерть? Просто представь на секунду, что он не выкарабкался бы. Насколько твоя благоверная любит тебя, если готова была позволить пережить его смерть ещё раз? Просто подумай… Ну-у, ты всё ещё готов её простить?
Мэри стоит в дверях, опустив глаза в пол. В одной руке пакет, в другой письма. Она стоит неподвижно, не смея ничего сказать. А голос продолжает вещать.
— Ну ничего, самое пикантное я оставил напоследок. Вот скажи мне, доктор, как влияет на плод раствор солей и глюкозы? Или ты правда думал, что выкидыш был случайностью? Могу выслать тебе отчет врача.
Джон оглядывается на Мэри и, видя её реакцию, понимает, что сказанное - правда. Проверять почту не имеет смысла.
— Ладно, каким бы ни было твое решение — удачи. Из Лондона твоей девочке всё равно не выбраться живой. Сомневаюсь, что она даже из дома теперь сможет выйти. Счет пошел на мину-у-уты.
Джон поднимается с дивана и идет к Мэри. Молча берет у неё пакеты и письма. Уносит их на кухню. Потом идет в спальню, достает из тумбочки пистолет и пачку патронов. Возвращается в гостиную.
Если бы Шерлок был рядом, он обязательно что-нибудь придумал бы. Уверил Уотсона в который раз в том, что всё услышанное — ложь. Нашел способ им всем выбраться живыми из этой передряги. Но Шерлок в Париже, а Мэри здесь. Джон вкладывает в её ладонь пистолет, пачку патронов и кольцо. И кивает на дверь. После того, как она уходит, Джон делает звонок.
Потому, что знает — к чему приводит ненависть.
Потому, что впервые позволяет себе ненавидеть по-настоящему.
Шерлок, вернувшийся через пару часов в Лондон (на частном самолете, так быстро, как смог) находит его в психиатрической клинике.
***
Шумиха, связанная с обнародованием информации об А.Г.Р.А., улеглась довольно быстро. Во всяком случае, быстрее, чем должна была бы. Того, кто прислал кассету, так и не удалось найти. Шерлок ломал себе голову, но в результате не пришел ни к чему конкретному. Мориарти был мертв, и отчет судмедэкспертизы это подтверждал. Список тех, кому Мэри насолила, был настолько огромен, что ничуточки не помогал разобраться. В конечном итоге Майкрофт недвусмысленно намекнул брату, что теперь это дело правительства, и Шерлоку не следует в него лезть.
Джон через полтора года был собран, склеен и жизнеспособен. Для этого даже не потребовалась вся королевская конница, вся королевская рать. Всего лишь пара врачей первые шесть месяцев (нервный срыв и тяжелая депрессия) и Шерлок, постоянно бывший рядом всё остальное время. В какой-то момент он даже рискнул намекнуть другу, что Мэри жива. Это была опасная тема, но так Джон хоть перестал бы мучиться от чувства вины.
— Жива? — отреагировал на новость Уотсон. — Ты про Ирэн Адлер? Да, я знаю. Она прислала нам открытку на Рождество.
Шерлок не рискнул развивать тему дальше. Джон улыбнулся ему благодарно, взял за руку, сплел пальцы и крепко сжал. И не отпускал очень долго.
О Мэри они не говорили больше никогда.